«В 1949 году на станции Обязь заключенные восстали, разоружили охрану, побили всех и направили в сторону Воркуты освобождать каторжников-шахтеров. Восставшие прошли около 80 километров с боями, освобождая лагерь за лагерем. К ним примыкали все новые и новые силы из освобожденных лагерей, и, в конце концов, число восставших достигло более 70 тысяч… Были приняты меры. Самолетами высадили десант, «подтянули» минометы, артиллерию, и началось уничтожение этих заключенных с воздуха и земли. Две недели шли бои, пока всех их не уничтожили».
(Из статьи, подготовленной Ринатом Саитовым по материалам журнала «Ямальский Меридиан», газеты «Красный Север», документов из архива Окружного краеведческого музея ЯНАО)
.
«Жаль, будет жестокая бойня…» – тревожно застыл караул.
«Хоть семьдесят тысяч!» – спокойно, как пепел из трубки стряхнул:
«Однако, всё это чревато… Смущает подобный масштаб!
Готовы сражаться солдаты?» –
«Так точно!» – ответил Генштаб.
И брат отрекался от брата, от матери – собственный сын…
В упор добивали снаряды фрагменты вокзальных руин…
Дымился в руке у дороги нательный расплавленный крест.
Одни умирали, как боги, других подзадоривал бес.
В атаку пошла десантура (что делать?) – в бессмысленный бой,
И жертвой орла диктатуры пал самый последний герой.
Где с ночью был день перемолот, расстрельный развеялся дым:
Кто был столь наивен и молод, тот стал безнадёжно седым.
…Смущает практичным предлогом опять поворот – не туда:
По сталинским «Мёртвым дорогам» летят по костям поезда…
Смывают дожди по карьерам истории нашей «прости»:
Скрывающим суть лицемерам покоя в душе не найти!
– Хоть семьдесят тысяч! – ОН молвил, как пепел из трубки стряхнул…
Все семьдесят.
Вздрогнув невольно,
Как мёртвый, застыл караул…