Век многояк: то трепет недр, то цокот монет.
То нет Материи как нет, то Времени нет.
Но он проедет перегон и ляжет в аннал.
Его не сгубит самогон-тротил-аммонал.
И, руша фабулы скелет, событий мня воск,
сечёт-сечёт его (сто лет не просечёт!) – мозг.
Оцифровал за годом год – и что, что их сто! –
компьютерный бесстыжий код, и врёт, и врёт – что:
превышен уровень того, принижен – сего,
и где резвилось божество – гниёт вещество.
Ещё вчера зияла щель – сегодня: бугор.
И не злодействует Кощей, смещённый Ягой.
Деревенеет капитал, чтоб ткань стала – сталь.
Где голос пел и обещал – сегодня: «Отстань!»
Вот пожелтел газетный лист, не жжётся глагол,
Ваяет монументалист мемориал – в стол.
И всё напористее тьма, безжизненней свет.
Нет памяти и нет ума. И времени нет.