1.
Сентябрьский ветер. Ночь. Безоблачное небо.
Ковш звёздный пролил свет сквозь чёрную листву.
Из этого ковша пить разве детям Феба, —
Он на Парнасе жил когда-то наяву.
Не плохо и у нас: есть хлеб из автолавки,
Омлеты курам на смех, на редьку урожай,
К тому ж очередная к пенсии надбавка
И чистилище баньки — пропускная в рай.
Что нам Парнас и Феб! Мы о своём мечтаем
И ждём, когда светило, вновь тепло суля,
Позолотит кусты и рощу за сараем,
Алмазами осыплет росные поля.
И в душу нежно так заглянет бабье лето.
Слетят, как слёзы, листья на ступень крыльца…
Спасибо, что живём мы на Земле, не где-то,
Свидетели осенних милостей Творца.
2.
Всё реже в гости солнечные дни.
Всё чаще ветер насылает тучи.
Опята сели на сырые пни.
Лесной кустарник стал совсем колючий.
Не умолкают полчища цикад.
Не в меру и сороки говорливы.
Прогромыхал по тракту агрегат,
Спешащий на покос совхозной нивы,
Со стороны деревни слышен лай,
Клич петушиный, блеянье, мычанье…
Ах, лето шумное, как говорят, — бывай!
Я канул в предосеннее молчанье.
Прохладный ветер в листьях шелестит,
Ласкает лоб и сонные ресницы.
Лежу в траве, тяжёлый, как гранит,
Мечтая в благодати раствориться.
3.
Всюду полынный
носится дух…
Где ты, невинный
тополя пух?
Слышатся вздохи
сохнущих веток:
дайте, сполохи,
дождь напоследок!..
Ветер-пройдоха
изо всех сил
белым горохом
вдруг запустил!
Начали множиться
лишние страхи.
Незачем строжиться,
вышние пряхи!
Хватит упрямиться!
Все тут как тут:
пальцы на прялицы —
дождик прядут!
Смоют дожди
чернобыльную пыль…
Снега дождись —
и отбелится быль.
4.
Пучок соломы, пёрышко от птички,
Подкова, стеклышко, щепа с гвоздём,
Клочок газеты и огарок спички —
Всё, чем владеет мутный водоем.
День ото дня в нём колея всё глубже,
Пластами грязь пристала к берегам.
Но ты, дитя Земли, идёшь по луже
И видишь: Небо ластится к ногам.
5. ЯБЛОЧНАЯ ДРАМА
Опыт плодоносных поколений
До и после Ветхого завета,
Я, на ветке, — сила исцелений
Для больных потомков мясоеда.
Небо меня светом напоило.
Корни — соками медвяных сборов.
Зорями окрасило светило…
Я созрело, но не для раздоров.
…Ветер сбил, рассёк на половины
Заключённое живое время
В кожуре — до самой сердцевины!..
Но упало в землю моё семя.
6.
В поле полынный
Носится чад.
В цвет желатинный
Красится сад.
Спрятался пруд
В зелени ряски:
Просится плут
В детские сказки.
Скрылися в иле
Брёвна гнилые,
Словно в могиле —
Бренные были.
Что там пророчит
Поздний петух?
День стал короче,
Вот и потух.
7.
С веток яблони падает дичка:
Стон земли в прошлогодней листве.
На ограде чирикнула птичка
Об осеннем, как смерть, торжестве.
Полетела над кладбищем резво,
Желтобрюхая с бурой спиной,
О падениях думая трезво
И о взлётах- в орбите земной.
Как зовут тебя, мудрая птица,
На простом языке, на людском?
Хорошо бы в тебя воплотиться,
Не жалеть ни о чём, ни о ком…
И, слетая с ограды, с плиты ли,
Или с яблони дикой в плодах,
Прочирикать поэту: не ты ли
С жизнью краткою был не в ладах?
8.
Далёкая песня… Она чуть слышна.
И вторит ей шелест ковыльной степи.
Смотри, как торжественно тает луна…
Не спи, дорогая, не спи!
Не только луна, и любовь увядает.
Прильнула к холодной земле мурава…
Далёкие вёсны… Мечта уверяет,
Что не умирают лишь в песне слова.
9.
Гнал вдоль деревни стадо пастушок,
Мясных бычков — до осени им жить,
Пока под солнцем просит василёк
От имени живущих не тужить.
Что горевать! В неведенье живут,
Друг с другом соревнуясь на весах.
И пьют, и даже жирный жмых жуют,
Пока вдруг не родится смертный страх.
Никто из них не думает о том,
Что никогда не станет он быком,
Что мир вокруг — не только скотный двор,
Что где-то скотский бог — тореодор…
Что обещает пастушку судьба?
Поэтом стать иль кем иным?
Всё — божий дар: стихи или пастьба.
С тем и живём. Ну а потом — летим.
Гони всю тварь, о добрый пастырь мой, —
Тебя ведь станет! — за земной порог.
А я, старик, хожу всё стороной:
Плутая, свой отодвигаю срок.
10. В ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ОСЕНИ
Итак, затопили мы печку.
Пора помолиться теплу.
Зажгли под иконою свечку.
Светлей стало в тёмном углу.
Над крышею взвился высоко
Мечтательный дым из трубы.
И вспомнилось вдруг о далёкой
Несбывшейся грёзе судьбы.
Грустить о былом не пристало.
Жизнь наша — была не была!
Упал уголёк в поддувало,
Зарделся чуток — и зола.
Душа — уголочек вселенной,
Всех помыслов добрых приют.
Дай Бог нам в любви неизменной
Сберечь свой душевный уют.
Незримо зайдет Святый Гурий
С вязанкою дров на плечах…
Да минут житейские бури,
Да будет огонь в очагах!
Илл.: Картина Виктора Попкова, 1974 г. Осень Пушкина.