Василий Федорченко
Пётр Игнатьевич
Молодой, молодцеватый,
На родных уже сто лет
Смотрит с фото Пётр Игнатьич,
Наш родной любимый дед.
Воин гордый и красивый,
Каковых страшится враг,
Прячет он улыбку, силясь,
В плотно стиснутых губах.
Смотрит, левою рукою
Он на саблю опершись,
Может, даже после боя
За наш род и нашу жизнь.
И в строю он первый самый,
И в бою он удалой.
Ждут его отец и мама
Дома в Знаменке Большой.
Пишет им в село полковник,
За сынка благодаря,
Что, мол, служит тот достойно
За Отечество, царя!
В передышке, мол, короткой
За такую службу он
Для родных своих на фото
Правом сняться награждён.
Ждите, мол, его с надеждой:
Супостатов победим –
Волей божьей Пётр Алешин
Возвратится невредим.
И вернулся, слава Богу,
В двор родимый цел, удал
И край отчего порога
Он с колен поцеловал.
И встречали в Приднепровье
Парня песней соловьи.
Тут он был пленён любовью
И женился по любви.
После милая Матрёна
За тепло и нежность к ней
Мужу верному любовно
Родила троих детей.
Пётр супругом был достойным,
И под стать ему – жена..
И текла бы жизнь спокойно,
Да в неё пришла война.
В ночь забрали немцы как-то,
Тыча в спину автомат,
Сына старшего на запад,
Дочку – в местный каземат.
Васю к бауэрам в рабство
Увезли с другими днём.
С Нилой стали разбираться:
Бить, жечь волосы огнём.
За расклейку тех листовок,
Что в саду она нашла,
И за то, что комсомолка
На костре их не сожгла.
Муж с женой вдвоём молились
Чтоб помог им Бог в судьбе.
А в кроватке внучка Лиля
С плачем мать звала к себе.
Не по возрасту сын Саша
Замкнут стал в тоске своей.
Он теперь стал самым старшим
Средь оставшихся детей.
Горевали Пётр с Матрёной.
Только вскоре повезли
В адском плачущем вагоне
И Петра на край земли.
Но, смышлёный, обхитрил он
Стражей чёртовых в аду
И, столкнув их лбами, спрыгнул
В степь родную на ходу.
Точно выпорхнул на волю
Из сети степной орёл.
Пётр летел в ночи по полю,
Спотыкался, падал, шёл.
И, имея опыт давний
Одоления преград,
Дни спустя забрёл он в плавни –
Вековой оплот Днепра.
В тот, пугающий фашистов
Край Сечи и партизан*,
Где Архар** в лугах душистых
Проплывает сквозь туман.
Долго прятался он в дебрях,
Как за печью домовой.
А потом была Победа,
Возвращение домой,
Весть о том, что дважды Нила
Убегала от врагов
И что едет сын Василий
В дом родимый жив-здоров.
И, в конце концов, однажды
За столом все собрались
И по очереди каждый
Про свою поведал жизнь.
А на снимке воин рослый
Со стены глядел в свой дом,
Как он сам, глотая слёзы,
Запивает их вином. –
Всё ещё молодцеватый,
Хоть ему полсотни лет…
Смотрит с фото Пётр Игнатьич,
Наш родной любимый дед.
Воин гордый и красивый,
Каковых страшится враг,
Прячет он улыбку, силясь,
В плотно стиснутых губах…
6 января 2014 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
*Здесь на днепровском острове с 1652 по 1709 г. находилась Чертомлыкская Запорожская Сечь.
Здесь же с марта 1942 г. по ноябрь 1943 г. действовал партизанский отряд (командир – К.Баранов), в котором воевал мой родной дядя Павел Петрович Федорченко.
**А р х а р– приток Днепра, так именовавшийся жителями Б.Знаменки. Затоплен вместе с Базавлуцкими (Чертомлыкскими) и Конскими плавнями (Большим Лугом) и островом Чертомлык Каховским водохранилищем в в июне 1956 г.
Метки: Василий Федорченко, Пётр Игнатьевич