Ну, кто же память знает, как свой ум?
Лишь человек, что узник тленной славы,
Но память – не источник сложных дум
И может ли иметь на разум право?
И может ли вам память объяснить?
Логически построить рассужденья?
Утихомирить боль, развиться вширь
Иль углубиться в жажде просветленья?
Но память – это Божия Рука
И для нее не нужно много мысли,
Она всплывает в вас наверняка
И заставляет ум здесь поразмыслить.
Она лишь повод проявить себя
И рассужденьям, и уму, и мысли,
Дается всем от Бога и всегда –
Отсюда в мир и пониманья вышли.
Мы через память назовем врага,
Мы через память строим отношенья
И точно знаем, кто мы и куда,
И только память нам дает плененье.
Здесь нет усилий, нет больших проблем,
И память нас не раз порой подводит,
С ней никогда не свяжем перемен,
И ни она нас в тупики заводит.
И если память чья-то не сильна
И обрывает прошлого картины,
То говорят, что память коротка,
Не говорят, что ум, увы, не сильный…
Умен лишь тот, кто мыслью строит план,
Кто объяснит, не требуя подспорье,
Чья мысль гибка и лечит дух от ран,
И кто логичен в каждом разговоре.
Умен лишь тот, кто направляет ум
Не на богатства, славу, вожделенья
И видит мир не из окошка дум,
А из окна немалого прозренья.
Ум говорит и словом, и рукой,
Ум говорит и взглядом, и сомненьем,
Ум говорит, чтобы внести покой
И служит он извечно размышленью.
Ну, кто же память знает, как свой ум?
Лишь тот мудрец, что в этом недомыслит
И чтит того, кто вряд ли полон дум
И в мир несет, увы, чужие мысли.
О, сколько разновидностей ума
В миру сопротивляется страданьям,
А память здесь – не главная сума,
А память здесь – лишь признаки сознанья,
Не в состоянье извлекать всегда
Ответы на извечные вопросы
Из будней бесконечных Бытия,
Но память Бог дает – как знаний россыпь.
Но знания в миру – опять не ум,
Вновь воплощаясь, знания теряют
И начинают жить опять лишь с дум,
Которыми ум снова расширяют.
Пусть памятью возможно удивлять,
Пусть памятью возможно насладиться,
Но невозможно памятью унять,
Предугадать иль перемен добиться.
И все же ум – великая сума,
И не всегда он памятью и блещет,
Но не разумна в мире похвала
Зато, что помнят имена и вещи…