Когда ты тверд и волей и стремленьем,
Когда ты тверд и мыслью и рукой,
О тех, кто рядом, даже на мгновенье
Не забывай, не бей своей Судьбой.
Не будь капризен, мелочен, обидчив,
Не ставь других не ниже, не слабей,
Не будь к чужим безволиям придирчив,
Знай: не тебе. Всяк у своих дверей.
Тебе ли замысел Единого увидеть?
Тебе ль с твоей твердыней указать?
Бог дал тебе – твое. Не смей обидеть,
Но устремись другого оправдать.
Ему так надо, цель его – другая,
На поводу не внешней суеты,
Сам Бог ему – его лишь отмеряет,
И не обязан твердым быть, как ты,
И не обязан мыслить, как желаешь,
И не обязан видеть твою цель,
Не ты его к вершине приближаешь,
И не тебе открыть другого дверь.
Он должен так, почти что незаметно,
Он путь творит на многих мелочах,
Все посвящает Богу, помгновенно,
Его твердыня – не стяжает прах.
Он неприметен, кажется безвольным,
А ты готов учить и наставлять,
Его багаж пред Богом стал уж полным,
Но, а тебе в миру все брать и брать…
Он, может быть, такой запас имеет,
Что ты в своей твердыне не вместишь,
И цель твоя, что в твердости лелеешь,
Им уж достигнута и ты пред ним – малыш.
Иди, не тормоши других, не дергай,
Не требуй, не навязывай в пути,
И пусть твоя твердыня будет строгой,
Но для тебя. Другое – отпусти.
И более. Так Бог устроил время,
Крикливые – слабейшие всегда
И впереди… И гордо тащат бремя
Мирских забот, сильнейших торопя.
Те уж достигли и не проявляют,
Те безразличны к вечной Суете,
Твердыней их и бьют, и умаляют,
Но мир иной они несут в себе…