+
За мутно-жадной грудой дел
я сердцем жить не успеваю,
за дочерью не поспеваю.
Я к вечности – не успеваю.
И планку совести сбиваю. И падаю.
И просыпаюсь с ощущением досады и горечи
во рту.
А коммунальный коридор
заставлен крупным лунным светом.
Здесь пьёт соседка валидол.
И вслед котёнок смотрит с верой:
и дочь возьмет его в подол
и восемьдесят нежных слов
найдет ему.
За бесноватой грудой дел
меня давно уже не видно.
Пусть я другому встал на плечи:
меня не видно. То не я!
Скулит рыбачий котелок,
две жизни запертый в чулане.
На кабинетных стеллажах —
тупеет нераскрытый Пушкин.
И дочь уходит в пластилин
под бормотанье, как в воронку…
НО ЕСТЬ ЖЕ ДВЕРЬ.
Я хлопну дверью. За пять рублей сшибу такси
до свежих дачных звезд над головой.
Где Альтаир, Река и Пристань.
Где комары-ветеринары пускают ненормальным
кровь в ближайших лопухах. ВЕДЬ ЕСТЬ ЖЕ.
ДВЕРЬ.
Колени всегда при мне. И они могут согнуться
для молитвы… для того — чтобы душа распрямилась…
Притащу на берег отжившее Прошлое
и отживающее Настоящее.
Наломаю хвороста… и сразу — костер!
Пристально-большие рваные
гривы огня…
Мудрый запах картошки.
И самая яркая в созвездии Орла,
сияющая точка.
Вот только так.
1988
МОТЫЛЕК
+
+
Вставай!
На сером коврике у ног
Родился день.
Теперь он просит молока!
Теперь у штор по два крыла
И вверх уносится окно
Большим цветком
И ждет тепла
И желтых пчел…
А на углу не светофор –
цветок опять же,
а внутри
мигает медный шмель,
смотри!…
Вон прилетел из жарких стран
Верблюдов ржавый караван,
Привез песка и пыли:
Чтоб лета не забыли!
А на дворе
Растет трава
И дождь, и даже детвора,
А ты все спишь.
А здесь с утра —
То наводненье, то пожар…
Ну, вот и чайник убежал…
Вставай!
1977
ЗЕЛЕНАЯ ВЕТКА НАДЕЖДЫ
+
+
Трущоб многоэтажных бурелом.
Мы здесь живем.
Мы – ночь, фонарь, аптека…
И каждый
В чем-то главном обделен.
Но, дай-то Бог,
Неглавным – не обделан.
Подъезд,
Где сорок месяцев в году
У синих труб тепло и безуютно.
Окурки под гитару и попутно
Фальцет, поющий про любовь-беду.
Но выйдешь в мир – и жить уже успел.
И вновь у Сердца – головокруженье…
И грубое, неловкое движенье
Котенок нам прощает нараспев.
1986
Я СТАНОВЛЮСЬ ДРУГИМ
+
Michael Thomas Kosmika